Участник турнира

— Школа иностранных языков «Оксана» существует 16 лет. Специфика нашей работы в том, что мы работаем только индивидуально и только по собственным методикам.

— 18 лет назад я начинал преподавать английский язык. Посмотрел один учебник — не понравился, посмотрел другой — то же самое. Думаю, ну что ж такое безобразие… И стал записывать на кассеты свои занятия, конспектировать, разрабатывать свои уроки — это и стало основой нашей методики. Потом добавился немецкий язык, французский и испанский — и методику приспособили к ним.

— Бонк как раз была гениальной женщиной, она создала один из лучших учебников! Потому что он системный. Есть систематика и прорабатываются все элементы изучения языка, от произношения и до всех тонкостей. Самая первая методика, которая не выдерживает никакой критики, — это учебник Старкова-Диксона. Тот самый, по которому в школе учились. Весьма однобокая методика, потому что там одна грамматика. Грамматику знали все — говорить не умел никто. Да и сейчас, если честно, нет хороших учебников…

Бывает и так: один преподаватель требует учебник Кузовлева, приходит другой — и тут же все переходят на Нью Миллениум. И в результате у ученика нет никакой систематики. Аудирование в школах не проводят — ибо нет средств. Аудирование по-хорошему нужно проводить на компьютере — а где вы видели классы иностранных языков, оборудованные компьютерами?

За год провожу где-то 200-250 собеседований со школьникам, знающих из них — 5 человек. Приходят девятиклассники, которые читать-то толком не умеют. Родители просят, чтобы была пятерка или четверка — а какая четверка может быть, если надо начинать с азов и учить читать заново, грубо говоря? Чтобы вывести 14-15-летнего подростка на приличный уровень, нужно 2-3 года, не меньше…

— Мы пытались проводить групповые занятия, но каждый раз получалась какая-то халтура… Хотя денег заработать можно больше — это да. Никогда не получается, чтобы в группе все дети были одного возраста — а разница между 14 и 15 годами очень чувствуется. Мы не идем по принципу «прошли учебник». Пока знания не вложили — на следующий этап не пропускаем.

— Я закончил Ленинградскую инженерно-космическую академию имени Можайского. То есть по первой специальности я инженер космической техники. Служил в Королеве, в Плесецке. Но начало 90-х было тяжелым временем — кушать было нечего… Я писал диссертацию в Институте космических исследований в Москве. И вместе со мной работали профессоры, которые читали лекции в МГУ. Они меня уговорили получить второе образование — дескать, ты молодой, не теряй времени, а мы тебе поможем. «Да куда ж поступать?» — «Поступай на языковое».

И так я закончил МГУ. Тогда и появились первые ученики. Официально работал в Королеве, диссертацию писал в Москве, в Институте космических исследований, научный руководитель находился в Ленинграде, а все свободное время было занято учениками, включая выходные. Деньги были очень нужны, потому что военным почти ничего не платили, ребенок был маленький. Уроки приносили в два-три раза больше чем основная работа… И тогда логично было задать себе вопрос — а может, хватить безобразиями заниматься? Не скажу, что это решение было простым…

Но в итоге переехали в Воронеж (а сам я родом отсюда). Потихоньку начал набирать учеников, подготовил первого преподавателя, потом другого-третьего, потом создали НОУ — негосударственное образовательное учреждение. И так вот живем — улучшаем методики, готовим преподавателей и учим языку…

— Я жил на улице Карла Маркса, и из окна нашего видны корты — те самые, что за кукольным театром. Когда мне было семь лет, родители сказали — чтоб за ручку тебя не водить, вон корты, топай… Но я, если честно, не любил это дело. Играл плохо. Соревнования проигрывал. Грамоты получал лишь тогда, когда все приличные игроки разъезжались на соревнования. И в 14 лет пришел к маме-папе и сказал: «Все, это бабский спорт, мне он не нравится. Хочу заниматься мужским спортом!» И пошел в самбо.

Тут сложилось по-другому — за два года выполнил первый взрослый разряд по самбо, занял третье место по области… Ну а потом пошел в военное училище, в теннис там играть было не с кем. И получился огромный провал — до 33 лет про теннис и не вспоминал.

Однажды открываю газету КАМЕЛОТ и вижу объявление о Турнире. Обрадовался: «Так и я в теннис играл! Сейчас выйду и обыграю!» Купил ракетку, позанимался. Порадовался тому, какой у меня удар замечательный! Вышел на первую игру — и проиграл… Проиграл и вторую, Саше Бражнику — был когда-то такой знаменитый теннисист, тренер и директор теннисной ДЮСШ. Потом третью проиграл — в итоге играл за 15-16 место с Игорем Кочуриным, моим одноклассником. И выиграл! О, как я рад был тогда!

Но я не привык быть на вторых ролях — а тем более на пятнадцатых. Стал тренироваться, и чем дальше, тем больше — если раньше у меня было две тренировки в неделю, то сейчас — каждый день. Иногда дважды в день. И так получилось, что теннис стал очень серьезным делом моей жизни. Настолько серьезным, что на данный момент я являюсь первой ракеткой России в ветеранских играх.

— Да дело не в теннисе. Обычно в этом возрасте человек уже состоялся, жизнь налажена и спокойна, и хочется заняться чем-то для души. Тут уж кто куда: кто в горные лыжи, кто в велосипеды, кто в музыку. Дело тут не в теннисе, как таковом, или в желании быть лучшим. Но, действительно, теннис — это «шахматы в движении». Голова должна соображать. Психологический аспект начинает работать уже после 20 лет, когда голова «вырастает». Но технику движения надо набирать в детстве.

— Любой спорт дает физические необходимые кондиции, реакцию, скорость и так далее. Можно тут конечно вспомнить и футболиста Виктора Коробкова. Или Юру Андрианова — он мастер спорта по штанге, чемпион российских ветеранов по штанге, а вот пришел в теннис и достиг неплохих результатов за два года.

— Голова нужна, да. Можно обладать малым техническим арсеналом, — но применять его умело и выигрывать. Умение анализировать, предвидеть, знать слабые стороны соперника и свои собственные. Второе — это физическая выносливость. Бегать лучше, дольше и спокойнее — уже можно за счет одного этого можно выиграть матч. Третье — это хорошая реакция.

— Кроме всего прочего, мне очень важно общение. Интересны люди. Интересны города. Если честно, я не в последнюю очередь поэтому и езжу на турниры. В этом году Иваново — Смоленск — Протвино — Кашира — Рязань — Ярославль — Сергиев Посад — Ступино — Москва. Если получится — Ростов — Гомель — и Смоленск еще раз под занавес сезона. Очень интересно путешествовать и общаться с людьми! Ну и выигрывать, конечно, тоже!!

— Нет, и пока не хочу ехать в качестве игрока. Не хочу позориться. Конечно, там есть соревнования разного уровня… Но дело в том, что в Европе корты бесплатные. Там в теннис играют все! В Европе нет такого, что только обеспеченный человек может прийти на корт, ибо недешево все это… Там есть клубы, все построено и действует. И поскольку играет людей в десять раз больше, то и хороших игроков тоже в десять раз больше. Реально наши чемпионы не могут пройти даже первый круг. Какой интерес приехать, оплатив дорогу, визу и гостинцу — и вылететь в первом же круге? Я так не люблю. Хочется и дальше поиграть. Поэтому пока я не считаю, что достиг такого уровня, чтобы ехать на международный турнир. Потом — возможно :)